История муниципального стратегического планирования в России насчитывает уже более 20 лет. За это время и подходы к разработке стратегий социально-экономического развития муниципальных образований и связанных с ними документов, и взгляды на целеполагание и содержание этих документов эволюционировали
Полный текст исследования доступен по ссылке
Особенностью этой эволюции было то, что она лишь в малой степени определялась правовой регламентацией: до 2014 года стратегическое планирование на муниципальном уровне по сути не регламентировалось, а после принятия Федерального закона от 28 июня 2014 года № 172-ФЗ "О стратегическом планировании в Российской Федерации" регламентируется минимально, на уровне установления общих рамок для этой деятельности.
При этом на характер муниципального стратегического планирования оказывали влияние разного рода внешние факторы. Среди таких факторов в первую очередь следует выделить масштабные экономические кризисы: подобные внешние "шоки" резко повышают степень неопределенности будущего и заставляют вольно или невольно пересматривать подходы к долгосрочному планированию, причем характер и направления этого пересмотра могут быть самыми разными. Последним по времени и до сих пор не вполне преодоленным стал экономический кризис 2020–2021 гг., спровоцированный пандемией коронавирусной инфекции, так или иначе затронувшей все муниципальные образования.
Институт экономики города в 2020 году проводил мониторинг краткосрочных антикризисных мер, предпринимаемых на местах в ответ на распространение коронавирусной инфекции, а также исследовал воздействие кризиса на среднесрочное планирование, анализируя содержание муниципальных программ на предмет соответствия эпидемиологическим вызовам. Логично предположить, что и на долгосрочное (то есть стратегическое) планирование кризис должен был так или иначе повлиять. Но поскольку стратегическое планирование – длительный инерционный процесс (разработка муниципальной стратегии занимает обычно от полугода до года) делать выводы об этом влиянии можно было не ранее, чем через год – полтора года после начала кризиса, когда были утверждены стратегии, разработка которых началась с середины 2020 года (то есть с периода, когда пандемия была в полной мере осознана как серьезная проблема, влияющая на жизнь людей и развитие территорий). К началу 2023 года уже накопился достаточный фактический материал для анализа.
