Программа расселения аварийного жилья должна была завершиться в прошлом году. Однако оказалось, что потенциально непригодного для проживания фонда в России так много, что необходим постоянно действующий механизм расселения. Работа над ним сейчас ведется. Подробнее о том, как будут решать проблему с аварийными домами в России, а также о капитальном ремонте и развитии коммунальной сферы в интервью порталу "Интерфакс-Недвижимость" рассказал заместитель министра строительства и ЖКХ России Андрей Чибис.
Многие россияне живут в аварийном жилье. В стране были запущены две программы – расселения аварийных домов и капитального ремонта. Обе были призваны улучшить условия жизни наших соотечественников. Как вы оцениваете работу этих механизмов?
Что касается расселения аварийного фонда, системная работа в этом направлении началась в 2008 году. А шесть лет спустя, после создания Минстроя России, мы изменили систему, в том числе, поставили регионам жесткие целевые показатели по каждому году, создали сквозной публичный мониторинг со штрафами за нарушение сроков или огрехи в качестве. В результате, нам удалось почти на 99% задачу с расселением решить, по тому жилью, которое было признано аварийным до 1 января 2012 года. Но уже после 1 января 2012 года таковыми признаны еще 13 млн кв.м.
Более того, признание домов аварийными будет происходить и дальше. Например, речь идет о пятиэтажках массовых серий: раньше мы расселяли бараки, а скоро придет черед пятиэтажек. Мы должны понимать, что срок жизни этих домов будет подходить к концу.
Что касается дальнейшей судьбы программы расселения, мы внесли законопроект о постоянно действующем механизме. Но после обсуждения новым составом правительства было решено следующее: не дожидаясь принятия закона, запустить с 2019 года программу расселения, по сути, в прежнем виде. Уже накоплен большой объем аварийного фонда в рамках федерального проекта по расселению в составе нацпроекта "Жилье и городская среда", надо с ним что-то решать, и одновременно настраивать законодательство, которое станет работать на будущее. Но главная задача, которая есть в указе, — это сокращение аварийного жилищного фонда. В течение шести лет нужно выйти на то, чтобы ежегодно расселялось больше жилья, чем будет признаваться аварийным.
А что с капитальным ремонтом?
Программа капитального ремонта существенно изменила ситуацию с темпами признания жилищного фонда аварийным. Если бы мы не занялись капитальным ремонтом, у нас сейчас бы был галопирующий рост числа аварийных домов. Потому что, когда у вас течет крыша, разрушается инфраструктура, фундамент, фасад, в таких условиях не просто жить невозможно – дом становится непригодный для ремонта и дальнейшей эксплуатации. Сейчас мы вышли по капремонту на плановые темпы около 45 тыс. домов в год. А всего, начиная с 2014 года, отремонтировано 124 тыс. домов. Отремонтирован каждый шестой дом многоквартирный дом, включенный в программу.
Есть ли у регионов отставание по программе капремонта?
Часто регионы планируют более высокие объемы работ, чем они выполняют по факту. Но 45 тыс. домов в год – это разумный план. В целом регионы справляются с планами, хотя бывают и исключения. Например, был скандал в Курской области, когда мы выявили такой момент: 270 домов было в плане, 70 отремонтировали, и коллеги нам пытались доказать, что план выполнили, потому что в декабре взяли и 200 домов перенесли на следующий год. Такие вещи иногда проскакивают, и пока у нас прямого рычага воздействия на субъекты нет. Но мы в таких случаях проводим публичную проверку, о результатах докладываем в Правительство, привлекаем коллег из правоохранительных органов.
Например, мы договорились с Генпрокуратурой, что, если мы подобные нарушения выявляем, мы с их помощью будем привлекать к ответственности всех должностных лиц, которые не выполняют закон. В данном случае – это невыполнение взятого плана капремонта и неиспользование тех средств, которые платят люди.
У нас было около 10 субъектов, где деньги лежали на счетах, а в дело не шли. Один из вопиющих случаев – это Красноярский край, сейчас они ситуацию исправляют. У них за три года накопилось 8 млрд рублей. Они брали заниженную планку, чтобы точно выполнить план, и делали меньше работ, чем можно было выполнить на те деньги, которые они собирали. И, хотя собранные деньги, конечно, никуда не пропадали, это прямое нарушение законодательства – деньги не должны лежать на счетах. Сейчас по нашим обращениям Генеральная прокуратура будет давать региональным органам команду проводить проверки.
А как изменилась собираемость взносов на капитальный ремонт?
В целом собираемость сейчас составляет 92%. Проблемы с собираемостью традиционно есть на Северном Кавказе, но и они исправляются. У нас были моменты, когда этот показатель был всего несколько процентов, но сейчас это в прошлом. Так что собираемость в 92% в среднем по стране– это очень хороший показатель. Это свидетельствует о том, что люди голосуют рублем за этот проект. Когда люди увидели, как изменились их дома, дома их соседей, другой уровень собираемости сразу стал.
Ну и мы подтянули собираемость с публичной власти, чтобы субъекты и муниципалитеты платили за свои помещения в многоквартирных домах. Это отдельная была война, и, к сожалению, оказалось, что публичная власть была самым недобросовестным плательщиком. И пришлось с ними отдельно и адресно работать, а сейчас завершаем эту же работу с федеральной властью.
Давайте поговорим о другой актуальной проблеме – ЖКХ. Что происходит с аварийностью?
За последние пять лет аварийность в водоснабжении в два раза сократилась, это очень хороший показатель! А если брать тепло, то здесь с 2000 года аварийность снизилась в 18 раз. Это очень важно, потому что тема тепла в нашем климате стоит остро. Еще один показатель: в предыдущий отопительный период в целом аварийность в теплоснабжении снизилась на 40%, а в этом году число аварий по итогам прошедшей зимы снизилось еще на 11%. Это при том, что зима была длинной и поздно закончилась.
В этом году был принят закон, позволяющий жильцам напрямую рассчитываться с ресурсоснабжающими организациями, минуя управляющие компании. Можно ли подвести первые итоги реализации этой инициативы?
Первые итоги подводить рано, потому что закон вступил в силу только три месяца назад. Чтобы переходить на прямые договоры, нужно накопить двухмесячную задолженность. Но мы знаем, что процесс перехода на такую систему идет в регионах. И более того, он идет по инициативе самих собственников. Закон поддерживается и добросовестными управляющими организациями, и ресурсоснабжающими компаниями, и властями, и людьми. Где-то к концу года мы будем иметь картину. То, что этот процесс идет, мы точно знаем, поскольку Госжилинспекции получают уведомления онлайн.
А как идет работа с внедрением "Умного города"?
В рамках проекта "Умный город" мы планируем, в том числе, установку интеллектуальных системам учета коммунальных ресурсов. Законопроект мы тоже подготовили, он проходит согласование с федеральными властями, с бизнесом, с экспертами. И если говорить о пилотных регионах, где могли бы внедряться интеллектуальные системы учета, то я не помню за последний год случая, чтобы в регионе не находилось какого-то дома, микрорайона, квартала, где бы эти системы уже не работали. Везде пробуют оптимизировать расходы, и это правильно. Технологий сейчас достаточно. Нам нужно дать законодательные основы и зафиксировать протокол обмена данными, чтобы эта информация не была монопольно у одной компании или у другой, чтобы она была доступна на какой-то единой цифровой платформе. Не исключено, что этой платформой может быть ГИС ЖКХ.
В сферу ЖКХ в последнее время активно пошли инвесторы. Как развивается система концессий в отрасли?
Концессии в ЖКХ — это молодой институт. На старте работы Минстроя мы встали перед ситуацией, когда нам нужен достаточно большой объем денег, чтобы модернизировать отрасль, но в бюджете их нет. С другой стороны, мы понимали, что даже если давать деньги из бюджета, это будет неэффективно. Поэтому мы стали искать вариант привлечения капитала, имея в виду, что всегда будет гарантированный внутренний спрос.
Тогда были концессии только в дорогах, это были большие проекты с большим числом государственных гарантий, такой точечный, ручной продукт. А в ЖКХ нам нужен был розничный продукт. И мы стали менять законодательство, чтобы концессии в ЖКХ стали привлекательными для инвесторов. Например, закрепили формулу цены: ты пришел на конкурс, там есть формула цены по акту правительства, на весь срок концессии. Ни новое правительство, ни новый губернатор не могут формулу цены изменить. Если только правила правительства не поменяются или концессионер не хочет сам перейти на новую формулу...
Полный текст: Интерфакс-Недвижмость от 25 сентября 2018 года
